Немного воспоминаний...
ФАБИАНОВ ДЕНЬ
– Тридцать четыре доблестных дворянина предлагают свою жизнь, честь и шпагу тем, на чьих плечах держится королевство. Кто из Лучших Людей Талига изберет их в оруженосцы?
Лучшие… Кто-то лучший, а кого-то лучше бы прибить, но какая же дурь эта церемония! Все всех давно разобрали, все всё знают, разве что соберано молчит, а ты тут стой и гадай, с кем, на что и за что тебя меняют. Кансилльер, экстерриор, Первый маршал, тессорий… Лучшие Люди называют имена, унары присягают или… отказываются. Ну а дальше выбор между домом и войной, так что война! Алвасете подождет, а столица может хоть провалиться…
– Кто из Лучших Людей Талига изберет их в оруженосцы?
– Я, – раздавшийся голос низок и хрипловат, – Вольфганг фок Варзов, генерал от инфантерии и командор союзной Бергмарк, прошу и выбираю Рокэ Алву, лучшего из фабианцев.
Ничего ж себе! Фок Варзов – это Торка… Ты туда хотел, тебя туда и берут, хотя жаль… Жаль, что выбираешь не ты, а тебя, но Вольфганг и впрямь чему-то научит, так что вперед, лучший из фабианцев, присягай и не дури!
Крытые сукном ступени, белые гвоздики, темная кедровая хвоя, радостная королевская физиономия и невозмутимая отцовская. Командор Бергмарк невысок и коренаст. Широкая перевязь, широкое обветренное лицо, хмурое, сосредоточенное... Что ж, да здравствует Торка, а свободы на твой век хватит. Потом, через три года.
– Я, Рокэ из дома Алва, благодарю командора Бергмарк за оказанную мне честь. Я клянусь исполнять его волю и служить ему, и в его лице служить Талигу. Отныне бой графа фок Варзов — мой бой…
МАЛЕТТА
1
Отходящая армия без давки и суеты вливалась в узкую дорогу. Паркетными дураками были командующий со присными; полковники и капитаны свое дело знали, и уж тем более его знал фок Варзов. Знал он и бывшего оруженосца.
– В заслоне кавалерии делать нечего, – Вольфганг еще не рычал, но уже порыкивал, – так что изволь исполнить приказ.
– Рокслея с Карлионом?
– Маршала и командующего авангардом. И приказ не самый глупый. Будь здесь Рудольф, мы бы выкрутились, а, может, и сами бы наподдали, но Рокслей Хайнриху не соперник, потому и уходит.
– Скорее, Хайнрих потому и пришел!
– Неважно. Хайнрих явился в расчете на удачный приграничный бой с дураком, он не собирается ложиться костьми и делать за дриксов их работу. Вглубь Талига гаунау не полезет, что сможет – порвет и уберется назад в берлогу. Мы продержимся пару часов и спокойно отойдем.
– Я вас прикрою на марше!
– Нет, ты будешь действовать согласно диспозиции.
– Сударь…
– Полковник Алва! Я сдыхать не собираюсь, заслон и заслон, а генералы гибнут нечасто. Вот тебе и впрямь надо беречься хотя бы до третьего сына. Талигу без Кэналлоа придется худо, а Кэналлоа без Алва вряд ли долго останется с Талигом. Это тебе не Эпинэ!
2
– Господин генерал, Хайнрих перешел Малетту.
– Да, мне доложили. Диспозиция остается прежней. Фок Варзов придется продержаться несколько дольше, но мы закладывались на потери…
На потери. Он закладывался на потери! Вот и играл бы в тонто, стратег… Но если дать Хайнриху пинка, он уберется, медведь пришел за малиной… За малиной, не за повисшими на боках псами!
– Господин генерал, если армия продолжит движение, положение заслона станет безнадежным, однако если атаковать гаунау с тыла, их напор значительно ослабеет. Такая возможность у нас остается, и…
– Полковник Алва, ваши чувства делают вам честь, но вы не в Кэналлоа, и вы не Первый маршал Талига. Вы даже не генерал. Отправляйтесь к своим людям и исполняйте приказ. Я не накладываю на вас взыскания, но впредь мирволить вам не намерен.
Вот как мы заговорили! Надо думать, шаркун ненароком услышал какой-то разговор с Вольфгангом и не понял главного. Он не Вольфганг, и никогда им не будет.
– Господин генерал, приказ командующего армией был отдан в других условиях. Никто не предполагал, что гаунау подойдут так быстро. Чтобы дать вам уйти, заслону придется удерживать позицию чуть ли не до заката. Уцелевшие не смогут оторваться от Хайнриха, а он не упустит случая и добьет всех. Мы можем и должны помочь фок Варзов сперва продержаться, а потом отступить. Неожиданностей медведь не любит, он, самое малое, попятится, и заслон получит передышку.
– Полковник Алва. – Думает, что рубит, на самом деле визжит. – Я уже все сказал. Еще одно слово, и вы отправитесь под арест.
– Неужели? – сейчас или дойдет, или… Тем хуже… – Генерал, ставлю вас в известность, что алвасетские стрелки атакуют. Шарли, прошу вас поддержать.
– Рокэ, но…– Себастьен сразу и в бой рвется, и спорить опасается, как же… целый генерал, в чистеньком мундире! – Господин генерал, план полковника Алвы представляется мне успешным. Мы в самом деле…
– Отставить! Алва, вы арестованы. Шарли, если не одумаетесь, – тоже!
– Одуматься лучше вам. Пока не поздно. – Другого выхода нет, значит, сгодится и этот, а всех кур не сохранить…
– Моему терпению, Алва, есть предел. Немедленно прекратите это… это…
– Вашу трусость и глупость. Если не хуже.
– Конвой! Разоружить его! Под стражу…
Конвой дергается, но пока стоит, ждет второго вопля. Адъютанты отводят глаза, Шарли идет красными пятнами, его чалый прижимает уши.
– Конвой!!!
– Прощайте, сударь! – Рука вскидывает пистолет. В голову будет грязно, значит, в грудь.
– Что? Что вы себе… Алв…
Грохот. Отдача. Валящийся с коня труп.
– Господа, вы свидетели, я сдерживался до последнего, но это… недоразумение мы обсудим вечером. Сейчас надо спасать фок Варзов. Колонну немедленно остановить и развернуть.
– Полковник Алва…
– Конво-о!..
– Вы…
– Господа, я вас понимаю. Скоропостижная смерть генерала выбивает из колеи, но покойный уже в Рассвете, а заслон еще можно спасти. Заодно с вашими карьерами. «Вороные», за мной!
– Слушаюсь! – Шарли сразу и доволен, и растерян, но доволен больше. – Ну ты и… соберано!
– Поворачиваем, господа. Поворачиваем…
3
Жизнь, когда ее объездишь, становится справедливой. Кому жить, если не Вольфгангу? И пусть ругается, зато цел!
– … же велел тебе убираться к Змею!
– Я и убрался, но змея не было, а червяк не справился.
– Как ты уломал эту засушину?
– Если вы о Карлионе, то уломать его у меня не вышло, так что я его застрелил.
– Что?! Ты застрелил Карлиона? Генерала Талига?!
– Пришлось. Он мешал мне и вредил Талигу.
– Где он сейчас?
– Кто?
– Карлион.
– Не узнавал, но адъютантов покойный подбирал тщательно, вряд ли они его выкинули.
– Прекрати валять дурака! Ты хоть понимаешь, что натворил?! Леворукий с ним, с Карлионом, тем паче Хайнрих отцепился, но полковник не может прилюдно убить генерала, каким бы тупицей и трусом тот ни был! Армия, Рокэ, держится на подчинении, иначе это не армия, а стадо, стая, шайка… Да, мы по твоей милости выскочили из одной ловушки и тут же угодили во вторую. Рокслею придется тебя арестовать хотя бы временно, а тебе или отдать шпагу, или… Надеюсь, ты не станешь драться?
– Я тоже надеюсь. На Рокслея, он достаточно сообразителен. Сударь, давайте начистоту, один из талигойских генералов погиб бы в любом случае, и уж лучше Карлион, чем вы. То есть не лучше, а вообще хорошо. Что до формальностей, то Талигу без Кэналлоа придется скверно, а верность Кэналлоа – это верность соберано...
– Наглый щенок!
– «Бой графа фок Варзов – мой бой…»
– Это-то мне и не нравится! Рокэ, убить могут кого угодно. Меня, тебя, Рудольфа, короля, главное, чтоб оставался Талиг.
– И Бергмарк, ведь вы ее командор.
– С тобой нельзя разговаривать серьезно!
– Можно. Утром у вас это получилось, а сейчас все слишком хорошо, и я прихватил «Черную кровь»...
– Мальчишка! Ты меня в гроб вгонишь.
– Только не вас!