Что касается открытия представительства Чечни еще немножко цитат:История Татарстана с 1988 г. демонстрирует, что политическая победа "этнических авантюристов", межнациональное насилие или борьба за отделение не являются неизбежными, несмотря на ускорение процессов перестройки. Попытайся Шаймиев "разыграть национальную карту", оказав поддержку националистическим настроениям, сыграв на исторической обиде татар к русским, или подчеркнув угрозу татарской культуре, это могло бы стать решающей искрой пожара межнационального конфликта в республике. Даже несмотря на его усилия по обеспечению межнационального согласия в конце 1991 г. татары и русские стояли на пороге очень серьезного конфликта. Если бы конфликт разгорелся, насилие остановить было бы очень трудно. Вполне вероятно, что такой конфликт способствовал бы вооруженной интервенции Москвы. Подчеркивая не этническое определение татарстанской государственности, демонстрируя озабоченность как проблемами татар, так и русских, твердо отстаивая у Москвы право на большую самостоятельность, Шаймиев изолировал татарское националистическое движение, получил поддержку в республике как татар, так и русских и заставил Москву принять значительную степень автономии республики.
До вторжения российских войск в декабре 1994 г. в Чечню чеченские делегации неоднократно посещали Казань. После того как отношения между Грозным и Москвой особенно осложнились, Шаймиев предложил свою помощь как посредника, демонстрируя, что попытается убедить Дудаева в преимуществах договорных отношений с Москвой. Шаймиев также убеждал Ельцина, как в частных беседах, так и в открытых выступлениях, встретиться с Дудаевым в качестве знака доброй воли. Однако, и Москва, и Грозный отнеслись к предложению без особого энтузиазма. Когда Москва ввела свои войска в Чечню Казань сочла это не только политическим падением самой Чечни, но также и политической падением России и Татарстана. Шаймиев продолжал призывать к прекращению боевых действий, к разрешению конфликта за столом переговоров и предлагал свою помощь в качестве посредника.[119]
http://www.kcn.ru/tat_ru/politics/pan/i ... t=18&sod=4" onclick="window.open(this.href);return false;
Согласитесь свободное прибытие Масхадова через Российскую территорию с главой другого субъекта федерации, это не то что принимать бандита находящегося в федеральном розыске. Да и сохранение представительства до 2000-го возможно было продиктовано тем, что Шаймиев думал о том что понадобится его посредничество. Я надесь никто не спорит что первая война была ошибкой за которую расплатились жизнями тысячи пацанов. Тоньше надо было действоваить тоньше, а уж если вошли то давить до конца, а не заключать бесконечные перемирия.В мае 1997 года вместе с президентом Масхадовым в Казань прибыла делегация Ингушетии во главе с Русланом Аушевым. Тогда же республики подписали "Договор о дружбе и сотрудничестве". Одним из результатов заключения договора стало открытие представительства Чеченской Республики Ичкерия в Татарстане. Однако ощутимой пользы экономике Чечни это не принесло. Вся помощь, оплаченная из татарстанского бюджета, растворялась в Грозном без следа, а несколько строителей, отправленных на восстановительные работы, чеченские братья, не разобравшись, похитили. Президент Масхадов не смог обеспечить гарантий безопасности персоналу... Так что дружба оказалась несколько специфичной, можно сказать, односторонней, - представительства Татарстана в Чечне открывать не стали. Впрочем, и в Татарстане чеченское полпредство продержалось недолго. В 2000 году его тихо прикрыли под предлогом "смены статуса".
Ну и фрагмент интервью Шаймиева
Двухчасовой телефонный разговор с читателями "Известий" в прямом эфире искренне удивил гостя. Президент Татарстана 21.02.2000г.
- Здравствуйте, у меня два вопроса политического характера. Я из Удмуртии, Асимов. Вы как думаете, будут ли судить военным трибуналом за геноцид чеченского народа кремлевских уголовников? Это первый вопрос. И второй: взрывы в Москве двух домов - дело рук не наших ли спецслужб?
- Вопросы острые. Вы же знаете мою позицию по чеченской проблеме. Я всегда отвергал силовые пути. И последовательно выступал за это все эти годы. Но я считаю, что фактом вторжения в Дагестан чеченские боевики, конечно, поставили себя вне закона. Одно дело - говорить о волеиз'явлении своего народа в рамках, в данном случае, республики Ичкерия, а другое дело, когда идет вооруженное вторжение на территории соседней республики. Вот с этого момента все и началось. Худшего варианта им для себя придумать нельзя было. Что должны были делать федеральные власти в такой ситуации?
- Москву тогда надо было начинать бомбить, бандитов там больше.
- Если мы эмоционально начнем подходить к этому, если кому-то захочется кого-то ударить, кого-то наказать, кого-то бомбить, представляете, что бы творилось.
- Ситуация создается такая, что нацизмом попахивает. Может быть, все-таки раскачать лодку в сторону конфедерации?
- Вы слишком категоричны в своих суждениях. Крайне категоричны. Сильная власть нужна, но сильная власть должна быть демократичной. Общество сейчас обрело определенную силу, а обретенную свободу общество никогда не согласится отдать, чтобы кто-то ущемлял права всех и каждого человека в отдельности.
- Здравствуйте. Это Филимонова из Москвы. Почему Татарстан поддерживает Путина? Не получится ли так, что республика "обожжется" на этом человеке? И почему до сих пор не могут решить чеченскую проблему?
- На днях у нас состоялось заседание движения "Татарстан - новый век", которое возглавляет Председатель Государственного Совета Фарид Мухаметшин. В составе этого движения - все основные конструктивные общественно-политические партии, они за поддержку кандидатуры Владимира Путина. Но при обсуждении и принятии такого решения они выдвинули определенные условия и пожелания. Главное - это соблюдение Договора, который привел татарстанское общество к межнациональному согласию. С первых месяцев после подписания Договора нашлись люди, которые пытались поставить его под сомнение и, особенно когда проходили выборные кампании. Или пытались даже поставить вопрос об отмене. Но я думаю, что более недальновидной политики для России сегодня быть не может. Во-первых, безусловно, Договор Татарстана с Россией - это первый Договор и по своему содержанию и политическому значению он сильно отличается от тех договоров, которые в последующем были подписаны почти со всеми республиками и остальными суб'ектами Российской Федерации. Я считаю, что договор является одной из основ демократии Российской Федерации и "разбирать" его сегодня, не успев положить фундамент, думаю, никто этим заниматься не будет. Иначе случится очередное обострение проблемы. Тем более недавно, отвечая на вопрос журналиста агентства "Татар-информ", Владимир Путин сказал, что Договор будет выполняться. Кто бы ни стал президентом России, он не захочет, чтобы его стране было плохо. Россия - страна многонациональная, и исходить надо прежде всего из этого. Я уверен, и Владимир Путин понимает важность этого вопроса для татарстанцев.
Чеченская проблема. С первых дней я придерживался и был последователен в своей позиции, что силового пути решения чеченской проблемы нет. Время было упущено еще в период Ельцина, когда была возможность политического урегулирования. Должна была состояться встреча Бориса Ельцина с Джохаром Дудаевым. Борис Николаевич был готов к встрече, он это говорил мне в личной беседе, а потом подтвердил свою готовность во время встреч глав республик. Когда Ельцин приехал в Татарстан накануне выборов, я спросил: ведь все было готово к тому, чтобы вы встретились с Дудаевым. Но я уже знал по средствам массовой информации, что со стороны Дудаева пошли непозволительные выпады в адрес Ельцина, иной раз даже оскорбительные. И вот, по сути дела, встреча, которая могла бы очень многое решить, не состоялась. Но во второй раз, во время вторжения в Дагестан, чеченцы поставили себя вне закона. Худшего, что они сделали своими же руками, невозможно было придумать. Это осложнило ситуацию. Они, по сути дела, не оставили для федеральной власти другого решения чеченской проблемы. Когда появились международные террористы, а этот факт никто не может отрицать, от них необходимо было избавиться. Иного решения ни одно уважающее себя государство и правительство не может допустить. Но, к сожалению, это приняло масштаб войны. Не удалось, если мы это называем борьбой с терроризмом, более локально решать проблему, не втягиваясь в войну. Вот пример с журналистом Бабицким: обменять гражданина России на гражданина России мы не имеем права, а если обменять пленника на пленника - это значит война. Вопросов больше, чем ответов.
