Итак, базовый факт, что все волхвы Руси считались преступниками и подлежали церковному суду.
Вы полагаете спорным вопрос: исполняли ли церковные суды свои обязанности?
Нет, не полагаю. Я полагаю абсолютно не доказанным тезис о том, что на Руси волхование и ведовство были преступлениями, автоматически влекущими за собой смертную казнь. Вопрос очень сложный и заслуживает детального исследования, но определенные выводы можно сделать уже сейчас. Мнение о том, что любого человека виновного в колдовстве тут же тащили на костер, достаточно ненавязчиво продвигалось советскими исследователями церкви, но вот согласится с этим очень трудно. В той же работе Грекулова содержится интересный момент:
"В 1555 г. власти Троице-Сергиевского монастыря специальным указом запрещали держать в монастырских вотчинах «волхвей» и «баб - ворожей». Обнаруженных волхвов и ворожей власти предлагали «бив да ограбив да выбити из волости вон», т.е. изгнать. С крестьян, допустивших общение с ворожеями, брали десятирублевый штраф с каждых ста человек." Т.Е. в правовой акт, изданный в монастыре, который являлся не только одним из духовных, но и административных центров Православной церкви предписывает побив и ограбив волхва, выкинуть его вон с территории. Вы можете себе представить что-нибудь подобное в Средневековой Европе?
Но основным проблемным моментом здесь является количество казненных. Вы правильно заметили, что за 200 лет набирается около 40 человек, и хотя в реальности их было несколько больше общей картины это не меняет. И тут возникает вопрос, а почему так мало? Ведь колдун был практически в каждой деревне, а иногда и не один. При наличии нормы, предписывающей смертную казнь волхвам и колдунам в принципе, количество казненных должно было быть во много раз больше, что мы собственно имеем в Западной Европе, где сам по себе факт колдовства вел к смертному приговору. Я сильно сомневаюсь, что подобных деятелей на Руси было меньше чем в Европе, уж скорее больше, учитывая присутствие финно-угров.
Тот же Грекулов достаточно аккуратно обходит этот вопрос указывая допустим, что "С Анюткой Ивановой (1649 г.)
СУДИЛИ за чародейство 402, а по процессу Умая Шамардина (1664 г.) -1452 человека". Замете, ни слова о мере наказания. А дело вот в чем: процентов 80 обсуждаемой главы, взято тов. Грекуловым из блестящей работы Новомбергского "Врачебное строительство в допетровской Руси" 1907 г. Взято то взято, да с рядом незначительных изменений. Новомбергский ясно говорит о том, что данных людей привлекли к
процессу, их допрашивали, но не более, а тов. Грекулов спокойно записывает их в осужденные. Т.Е. имеет место банальная ложь.
Я полагаю, что смертная казнь по отношению к волхвам не была правилом, а применялась в исключительных случаях, за особо тяжкие правонарушения (естественно в средневековом смысле этого термина). Так допустим: "В 1738 г. во время свирепствовавшей в Подолии моровой язвы жители села Гуманец по совету священника устроили крестный ход по полям, затем схватили крестьянина Михаила Матюковского и, обвинив его в чародействе, тут же на поле сожгли." или "В 1591 г. в Астрахани обнаружили колдунов, виновных в «порче», т.е. в заболевании, крымского царевича Мурата Гирея. «Колдуны» были сожжены при большом стечении народа". Т.е. чаще всего, им инкриминировалось не колдовство само по себе, а колдовство с вредными для окружающих последствиями, что с юридической точки зрения все-таки не одно и тоже. Я не утверждаю, что подобное правило соблюдалось всегда, но количество жертв все-таки говорит само за себя. Тот же, Новомбергский доказывает, что стандартным наказанием за колдовство(и то за определенные его виды) была ссылка или заключение под стражу.
Да я хотел бы множества примеров, ну хотя бы 1/30 от того количества "свидетельств" которых нам оставила Святая Католическая Церковь в Европе.
Ну а теперь, на счет новгородского дела. Заявляя, что волхвы в Новгороде были казнены за порицание христианства, Грекулов вводит читателя в заблуждение. Местный волхв спровоцировал народ на восстание, благо это было не сложно. Новгородцы и до и после этого готовы были бунтовать под любыми знаменами, лишь бы избавится от киевского протектората. Одной из целей восстания было убийство новгородского епископа. Восстание было подавленно князем Глебом. Если бы автор внимательно изучал источник, то заметил бы, что до восстания волхв не скрывался, его место жительства было известно, но тем не менее не князь с дружиной, и не епископ со своими людьми пришли его вязать, а наоборот.