Польша как она есть

[SinClaus]

Имеет право на жизнь и такая версия.

[Данила]

Россия близко, но своей силы особо пока не демонстрирует и призывать Польшу в союзники не спешит. Польша

С такими союзниками никаких врагов не надо

[Альваро]

Альваро ты маленько не понял. Жириновский при всей его маргинальности оперирует РЕАЛЬНОЙ Россией. Он не плачет со слезами умиления о том, что было триста лет тому. Есть и такие, конечно, в общественно-политическом бедламе, но они даже до Жириновских процентов в России не дотягивают. А Россия - не эталон. Польша же в этом плане от эталона ещё дальше ибо люди, живущие грёзами о далеком избираются там на высшие государственные должности.

А почему 300 лет то, Вильну, Брест и Львов Польша потеряла лет 70 назад примерно, еще вполне могут жить старики, которые помнят как половина Белоруссии было под Варшавой например.

[Adolph]

Мой дед
Я говорил про ту самую Польшу "ад можа да можа", которая своего королевича чуть царём Московским не сделала. А она была именно, что 300 лет назад. Что в сравнении с этим пол-Беларуси, Галиция и Литва?

[SinClaus]

Не было такой никогда, кроме Балтики их границы ни на какое море не выходили никогда, если мне склероз не врёт.

[Stilet]

Они гордятся тем что якобы взяли Москву в начале XVII века, но на самом-то деле не брали они ничего, пустили их просто семибояры. Единственно что вызывает уважение это битва под Веной 1683-го

[Stilet]

Медное...

В 1931 году в журнале “Новый мир” (№ 5—6) были опубликованы воспоминания Я. Подольского, побывавшего в 1919—1923 годы в польском плену. В то время в мире еще не было опыта ни гитлеровских, ни беломоро-балтийских лагерей, и поляки как бы стали законодателями моды по отношению к военнопленным в ХХ веке:
“...мы явно мешали жить сопровождавшему нас унтеру… Чтобы вознаградить себя за беспокойство, он не кормил нас… семь-восемь дней мы оставались абсолютно без всякой пищи”. “Вставать, пся крев! Вставать! — Чуть зазеваешься — и с наслаждением хватит тебя палкой по чему попало”.

“Ночью по нужде выходить опасались. Часовые как-то подстрелили двух парней, вышедших перед рассветом из барака, обвинив их в попытке к бегству. Пресловутая попытка к бегству и оскорбление начальства стоили жизни не одной сотне наших военнопленных. Подозрительных зачастую переводили в штрафной барак — оттуда уже не выходил почти никто...” “Перед отъездом нас повели в баню. Издевательски гигиенические купания стоили жизни не одному пленному. Часами дрожишь голый в холодном предбаннике, потом — струя тепловатой или чрезмерно горячей воды — и уже гонят дальше. На влажное тело натягиваешь мокрую, вонючую одежду, грязным комом брошенную из дезинфекционного отделения.
После бани нас отделили свирепым кордоном от остальной массы пленных. Несколько человек были застрелены за попытку передать записку отъезжающим”.

“Не могу назвать точной цифры наших, побывавших в польском плену, но вряд ли ошибусь, сказав, что на каждого вернувшегося в Россию приходится двое, похороненных в Польше…”

“При мне засекли двух солдат — парней, пойманных в соседней деревне. Они собирались бежать, да выдал один “дядько”, у которого они заночевали в амбаре”.

“В лагере начался голод, изнурительные работы, бесчеловечная жестокость, нередко доходившая до прямых убийств наших пленных на потеху пьяной офицерни”.

“Передо мной стоит, бесконечно тянется цепь оборванных, искалеченных, изможденных человеческих фигур. Сколько раз я выравнивался вместе с товарищами по несчастью в обрывках этой великой цепи — на разных поверках и обходах и в тон обычному “рассчитайсь — первый, второй, третий” слышится “покойник, покойник, живой, покойник, покойник, живой”…
Как назвать эту практику уничтожения военнопленных (в своем боль¬шинстве русских) — личной садистской жестокостью лагерных надсмотр¬щиков или все-таки государственным геноцидом? Можно так, а можно этак.

“Распахнулась дверь. С криком и ругательствами вошли несколько унтеров. Я назвал мою фамилию и положение в армии, как успел обдумать это в своем уединении:
— Жид? — с остервенелой злобой бросил мне один полячик.
— Нет.
— А кто есть, пся кревь!
— Татарин, — сказал я, быстро учтя органические особенности, роднящие мусульман с евреями. Внезапный переход в мусульманство не раз оказывал мне впоследствии большую помощь. Там, где поляк забивал насмерть еврея, он мог под добрую руку избить человека другой национальности только до полусмерти…”
— Жид проклятый, — послышался его (польского унтера. — Ст. К.) жирный баритон по соседству со мной: он дошел до еврея-красноармейца. Хрястнуло несколько ударов.
— Вправду не жид? — вернулся ко мне мой “господин и повелитель”, недоверчиво разглядывая мою физиономию.
— Татарин, — повторил я снова.
— Пся кревь, — сказал в раздумье поляк и, махнув рукой, прошел дальше”.

“Помню, как на больших станциях к нашему вагону подходили господа с палками, “дамы из общества”. Наиболее “подходящих” пленных вытаскивали из вагона, били и царапали. Особенным успехом пользовались евреи. С тошнотой вспоминаю, как эти звери подступали ко мне. Начинался неизменный диалог.
— Жид?
— Не.
— Правду?
— В тифу лежу, — говорил я, наконец, с отчаянием юродивого. Это оказывало нужное действие, публика очень быстро оставляла меня в покое, приговаривая: “Ну и подыхай, его бы пристрелить нужно”. Какой-то шляхетский юноша действительно хотело испробовать на мне свой револьвер. Кто-то его остановил”.
Н. Подольский вспоминает о том, что во время захвата Галиции, “как и следовало ожидать, “не забывали о евреях”. Хорошие традиции “древней святой Польши” требовали того, чтобы насиловали еврейских девушек, убивали стариков, грабили гетто… Но разве не точно так же держали себя поляки и во время кратковременного пребывания на нашей Украине? Ужасное мщение готовит себе буржуазная шовинистическая Польша…”
Сколько горя принесли нам немцы! Но чтобы опуститься до самосуда над пленными, избивать, мучить — чем с удовольствием занималась провинциальная шляхта, культурные, образованные паненки, дамы — словно пришедшие к эшелонам с пленными из романов Болеслава Пруса? Я помню пленных немцев в Калуге. На них смотрели по-разному — с молчаливой ненавистью, с холодным равнодушием, а кто-то и с состраданием. Но никогда у русского человека не возникало соблазна — отомстить лично. Это — как понимал он — дело государства.
Может быть, душа у нас такая, может, наше православие не дает нам права жить по правилу “око за око”…

С. Куняев «Шляхта и мы»

[Bolt]

В газете Krakow Post прошла интересная новость, меняющая представление об уровне зарплат в Польше:

http://www.krakowpost.com/article/1813" onclick="window.open(this.href);return false;

Polish Prostitute Fined 2.3 m Z?oty for Tax Evasion

Там ( на английском) написано, что польские налоговики выписали штраф некой женщине в размере 820 тыс $ за уклонение течение 5 лет от уплаты налогов за доходы, полученные от занятий проституцией. Основанием явился анализ расходов, которые делала эта стахановка в течение тех же 5 лет - расходов было насчитано 13 млн злотых (где-то 4 с лишним млн долларов США).

Умеют же там работать! (я не только про женщину, но и про налоговую службу). А у нас много лет идут вялые разговоры о том, что неплохо бы хоть кого-нибудь прижучить за несоответствие личных расходов задекларированным доходам

[Kolyuchka]

"И не западло ему с баб бабки получать?" (с)

М.б, это я такой ханжа, но, знаете, узаконивать проституцию а потом еще и налоги...

[Владимир Сачивко]

...узаконивать проституцию а потом еще и налоги...

И пенсию им платить!!! И год за два!!!

[Kolyuchka]

И пенсию им платить!!! И год за два!!!

Пенсию они себе сами должны обеспечивать - как, собственно, и все остальные. А "год за два" - почему???????????????????

[Альдо Апач Рейн]

И пенсию им платить!!! И год за два!!!

Пенсию они себе сами должны обеспечивать - как, собственно, и все остальные. А "год за два" - почему???????????????????

За групповухи и работу всеми отверстиями. Извините:)))))))))))))))))

[Ap-p-p]

В этом отношении поляки правы.
Если исходить из статистики, при легализации проституции снижается количество разводов, падает число изнасилований, а также становится меньше уровень наркомании (легальным проституткам приходится проходить регулярные освидетельствования у врача, со следами уколов лицензия не продляется).

[Kolyuchka]

Да, ув. Ар-р-р, я и сам согласен что польза есть - к сказанному вами впридачу еще и этот бизнес выводится из криминала, проституткам становится уютнее и тупо безопаснее, да еще и налоги идут гос-ву - т.е, одна сплошная польза. Но лично я, хотя и, в общем, понимаю выгоду (и не думаю ни в коем случае как то проституцию запрещать), но, знаете, легализацию считаю какой то омерзительной, что ли??? А то знаете, говорят, была такая страна - Нидерланды называется, они у себя тоже много что разрешили... Некоторые, кстати, говорят, что и сейчас она есть - брешуть, падлы...

[Ap-p-p]

А то знаете, говорят, была такая страна - Нидерланды называется, они у себя тоже много что разрешили... Некоторые, кстати, говорят, что и сейчас она есть - брешуть, падлы...

Да не, не брешуть, имеет место така страна. Чистенькая, уютная. Проституток на улице не встретить, только в строго отведенных местах. И нариков у них цуть, хотя и тоже, вроде, разрешено...