Книжка достойная и весьма.
Скан надыбал в сети, послал в Библио-нет

Если не поленятся - опубликуют.
Прочитал в числе прочего про волну взрывов в Польше. И сразу же вспомнился старинный фельетон нежно любимого мною Катаева.
Косвенное свидетельство эпохи. на ее языке.
Надо же, как все это пересекается... Вот только не знаю, поместится ли все..
Ну - не поместится - и не надо.
" НЕ ЖИЗНЬ, А ЖЕСТЯНКА!
В Варшаве, в одном из огородов
по Смольной улице, найдены два
пакета, содержавшие кило сильного
взрывчатого вещества, две капсюли к
гранатам и два фитиля.
Газеты высказывают
предположение, что пакеты
предназначались для взрыва здания
штаба.
Несомненно, что в данном случае
налицо подготовка новой провокации.
Из газет
- Собачья жизнь! - пробормотал польский охранник пан Шпиковский, уныло
приклеивая некрасивую рыжую бороду. - Не жизнь, а жестянка! Тьфу! Кстати, о
жестянке. Как бы не забыть. Эй, Маринка! Там, в буфете, на третьей полке
справа, два фунта динамита в жестянке. Так ты принеси. Да парочку капсюлей
захвати, - может, пригодится. Осторожнее! Осторожнее! А то все бомбы мне там
переколотишь.
Взяв узелок с динамитом под мышку, пан Шпиковский вышел на улицу.
- Собачья жизнь, - бормотал он, - куда бы этот узелок положить? Гм! Ума
не приложу.
Мимо пана Шпиковского пробежала веселая толпа детишек. Они приплясывали
и громким хором пели:
Человек, и зверь, и пташка -
Все берутся за дела:
С бомбой тащится шпикашка,
Появясь из-за угла!..
- Уже, начинается! - горько улыбнулся пан Шпиковский. - Детишки и те
дразнят. Собачья жизнь! Эх, пойтить, что ли, коммунисту какому-нибудь
подбросить?
- Здравствуйте! Тут живет товарищ Карл?
- Здравствуйте. Тут. А что такое?
Пан Шпиковский конспиративно подмигнул и похлопал легонько по узелку.
- Тут ему посылочка маленькая, хе-хе... - сказал он, понизив голос. -
Из Коминтерна, знаете ли. Совершенно секретно. В собственные руки.
Разрешите, я оставлю?
- Гоните его к черту! - раздался голос из глубины квартиры. - Шляются
тут каждый день с бомбами... В шею его! Хорошенько! Надоело, право!
- Я что... я ничего... - забормотал пан Шпиковский. - Не хотите, как
хотите! Я ж не навязываюсь... Не беспокойтесь, я сам. Тут всего девять
ступе... Тр-рр... Гоп... Спустили. Пойду куда-нибудь на фабрику, авось
там...
Пан Шпиковский, воровато оглядываясь, подобрался к фабричным воротам,
сунул узелок в лавочку и торопливо побежал прочь.
- Эй! Борода! Бомбы потерял!
Пан Шпиковский сделал вид, что не слышит.
- Борода! Бомбы обронил! Эй, дядя! А-ген-т! Бомбы, говорю, возьми!
Пан Шпиковский растерянно обернулся. Его догонял рабочий с узелком.
- Получай свое барахло. Много вас тут возле фабрики валандается...
Катись.
"Пойду и взорву гимназию", - уныло подумал пан Шпиковский, шагая по
дороге.
"Старьевщикам, разносчикам, шарманщикам и подбрасывателям бомб вход
строго воспрещается", - прочитал Шпиковский над подъездом гимназии.
- Гм! Пронюхали, сволочи!.. Эх, собачья жизнь!..
* * *
- Послушай, старушка! Сделай милость, подержи узелок. А я тут на
минуточку за папиросами сбегаю.
- Нечего, нечего! Проходи своей дорогой, милый! Можешь свои бомбы
оставить при себе. Мне твоих бомб не надобно. Да бороду-то подклей
поаккуратнее: отваливается...
- Тьфу! Соб-б-ба-бачья ж-ж-жизнь!
Солнце палило пана Шпиковского. Было жарко и уныло. Тогда пан
Шпиковский вышел за город, прошел верст восемь и, выждав, когда стемнеет,
сунул сверток в какую-то подвернувшуюся грядку капусты.
- Собачья жизнь! - бормотал пан Шпиковский, с бьющимся сердцем убегая
по дороге и роняя рыжую бороду.
А на другой день польские газеты сообщали:
"НОВОЕ ПОКУШЕНИЕ КОМИНТЕРНА. Вчера коммунисты подложили в восьми
верстах от Варшавы бомбу под пролетавший аэроплан военного ведомства. К
счастью, аэроплан пролетал высоко, и бомба не успела взорваться. Восемь
коммунистов арестовано".
1925"