Интересные факты истории
Добавлено: 04 май 2018, 09:42
Думаешь, источник не узнают?
А это уже тянет на оскорбление
19 февраля 1942 года войска вермахта заняли канадский город Виннипег. После ожесточённого боя с применением артиллерии, начавшегося в 7 утра, в 9.30 немцы вошли в городские кварталы. Виннипег с ходу переименовали в Гиммлерштадт, а центральную улицу - в Гитлерштрассе. Только незначительная часть граждан знала, что это - рекламная кампания сбора средств на "Большой военный займ", а звуки перестрелки - инсценированы. Остальные приняли нацистскую оккупацию Канады за чистую монету. О рекламной акции заранее предупредили в коротком сообщении по радио, но как водится, 90 процентов его не слышали. Итоги, что называется, превзошли ожидания.
3 500 солдат канадской армии, переодетых в форму вермахта, рассредоточились по Виннипегу, изображая новую власть. Людей начали арестовывать, перемещая в концлагерь, созданный в форте Гарри - в здании гольф-клуба. Задержали главу Виннипега, вице-губернатора, и даже приехавшего некстати в гости посла Норвегии (вот он окуел-то). Член городского совета Ден МакКнил убежал, и спрятался. Но очень скоро одна проникшаяся идеями фюрера домохозяйка позвонила в комендатуру, и сообщила "новым властям", где он прячется. Маккнила повязали.
Несколько человек сами явились в "комендатуру", и поспешили предоставить списки адресов евреев, и "неблагонадёжных лиц". Некоторые желали вступить во вспомогательную полицию и СС, даже помочь в охране улиц города. Интересовались зарплатой, и доказывали - они "истинные арийцы". Ни одного выстрела в сторону "оккупантов" не прозвучало. Ни одного факта сопротивления зафиксировало не было. Пострадавших во время оккупации Виннипега было двое. Это переодетый "немец", случайно растянувший лодыжку, и женщина, порезавшая палец, когда внезапно, имитируя атаку немцев, отключили свет - она готовила на кухне завтрак.
"Немцы" открыли в Виннипеге пункт обмена канадских долларов на рейхсмарки - к нему выстроилась огромная очередь. Никто даже не обратил внимания, что на другой стороне фальшивых банкнот - реклама военного займа. Солдаты жгли "еврейские книги" перед центральной библиотекой, заходили в кафе, и забирали ланч у посетителей. Те тихо негодовали. Магазины (как и некоторые дома) были показательно разграблены "германской армией", вывешены флаги со свастикой, граждан обязали сдать автомобили, и обещали смертную казнь в случае сопротивления. Арестованный мэр заверил, что никакого сопротивления ожидать не следует, граждане Канады крайне законопослушны, и исполнительны.
"Оккупация" продолжалась до 17.30, после чего в центре Виннипега появились огромные плакаты - "Это не должно случиться здесь! Покупайте облигации "Большого военного займа!". Рекламная акция под названием "День, если..." обошлась устроителям в 3 000 канадских долларов, а сборы составили 60 миллионов (!) канадобаксов - похоже, самая успешная реклама в истории. 23 человека выразили желание пойти на фронт добровольцами. "Коллаборационистов", доносивших на евреев и собиравшихся вступить в полицию, не наказали - просто потому, что формального повода для этого не было.
Я всё к чему это? Не, и у нас в куче городов были такие, что встречали немцев цветами, и хлебом-солью. Да и в полицию вспомогательную вступить желающих было хоть отбавляй. Поэтому я лишь рассказываю про великолепную, уникальную рекламную акцию - во всех красках показавшую, что именно случилось бы, появись немецкая армия в Канаде.
Так, просто к слову пришлось.
(с) Zотов
Невидимая проказа
Оказывается, в Европе – в пиренейских регионах Франции и Испании – в позднее Средневековье и Новое время существовала своя каста полу-«неприкасаемых». Конечно, не так, как в Индии. Но по типу похоже. Их называли cagots (а где-то crestians, gahets, agots, capots и т.д.).
Это были не иноверцы (как иудеи или мусульмане, жившие в христианских землях), не потомки крещенных иудеев (марраны) и мусульман (мориски), которых все время подозревали в том, что они в тайне хранят веру отцов, а их кровь нечиста, не религиозные диссиденты (еретики любых толков), не пугающе странные чужаки (как цыгане), а такие же гасконцы или наваррцы, как их соседи.
Они не отличались от остальных по цвету кожи или чертам лица, говорили на том же наречии и тоже были католиками. Но при том их считали нечистыми, презирали и сторонились. Все потому, что они (якобы) были потомками прокаженных. И хотя с виду cagots были вполне здоровы, в ту пору думали, что скрытая лепра передается в их семьях из поколения в поколение. А потому их стоит держать подальше.
(На самом деле истоки cagots и презрения к ним - темный лес, и тут существовало множество теорий, без всякой связи с проказой. В них видели потомков древних готов или сарацин, еретиков-катаров и т.д.).
В одних пиренейских городках или деревнях было несколько cagots, в других жили целые общины наследственных "прокаженных". И на протяжении многих поколений всем было известно, кто из нечистых семей, а кто - из чистых. Чтобы скрыть свои гнилые корни, требовалось эмигрировать в другие части Франции или Испании.
Сексуальные связи и браки между cagots и не cagots были строжайше (где-то под страхом смерти) запрещены – как местным законом, так и обычаем. Им обычно не дозволяли возделывать землю, а их главными (хотя не единственными) занятиями долго служило плотничанье и обработка металлов.
Поскольку их считали нечистыми, в некоторых регионах им не разрешалось посещать общественные места - бани, трактиры, мельницы и пользоваться водой из коммунальных фонтанов (только – из своих), а также на рынках касаться продуктов.
В пиренейских городках и деревнях cagots селились в отдельных кварталах, чаще всего на окраинах или вовсе на отдалении от других домов.
Кое-где, чтобы их идентифицировать и помешать им скрыть свою стигму, их обязывали носить особую одежду или специальные идентификационные знаки (в форме лапы утки или гуся).
В храмах для них часто делался отдельный вход, отдельная кропильница и выделялись отдельные участки на кладбищах. Во время служб и церковных процессий они должны были держаться позади «нормальных» соседей, им запрещали прикладываться к оскулаторию, не давали благословленного хлеба и т.д. Их крестили без звога колоколов, а в приходские регистры рядом с именами окрещенных младенцев указывали "cagot".
В отличие от преследований иудеев, марранов с морисками или еретиков, дискриминация cagots не имела доктринального обоснования, и церковная иерархия вовсе не требовала их изолировать от добрых христиан. Это были перегибы на местах, местный колорит, социальный карантин.
В 1514 г. cagots из Наварры пожаловались папе Льву X на то, что их ущемляют в ходе богослужений, и понтифик распорядился покончить с таким безобразием. Однако презрение и отвращение к наследственным «прокаженным» настолько укоренилось в культуре пиренейских регионов, что местные власти долго саботировали попытки центральных инстанций освободить cagots от древних ограничений. В 1683 г. Людовик XIV распорядился покончить с изоляцией париев, но местные власти (и жители) продолжили подспудное сопротивление.
Так что еще в XVIII в. парламенты Бордо, Тулузы и По рассматривали множество дел, где cagots требовали допустить их до муниципальных или церковных должностей, добивались права хоронить своих мертвецов на общем кладбище или занимать обычные места в церкви.
Тем не менее, в XVIII в. стена между cagots и «здоровым» большинством начала постепенно ветшать и рушиться – и «смешанные» браки стали намного чаще. Особенно, если семья cagots сумела выбиться в люди и разбогатеть - теперь (социальный) капитал мог пересилить традицию и древние предубеждения.
Однако много где браки между cagots и "обычными" гражданами еще в XIX в. оставались редки, да и в XX в. память о том, кто родом из презренных, а кто – из "нормальных" семей, продолжала передаваться. И предки-cagots оставались постыдным пятном в биографии.
PS. Похожие, но вряд ли родственные группы париев были и в других частях Франции, например, в Бретани (kakous, caqueux).
PPS. Кроме того, кое-где в XIX в. cagots стали называть больных кретинизмом и т.д. И за этим словом закрепился шлейф медицинских ассоциаций, связанных с физическим и умственным вырождением.
вечерняя история о холодной войне.
14 августа 1962 года на границе ФРГ и ГДР в районе Визенфельд группа западногерманских пограничников распивала спиртные напитки. Через полчаса после начала пьянки один из пограничников поднялся с места, пересек контрольную полосу и вплотную подошел к посту, на котором находился 35-летний капитан Руди Арнштадт. Капитан вышел из укрытия и потребовал от нарушителя покинуть территорию ГДР; когда это не сработало, произвел предупредительный выстрел в воздух. В ответ нарушитель открыл огонь. Арнштадт упал, нарушитель кинулся обратно через границу. Опасаясь попасться на провокацию, пограничники ГДР огня не открывали. Когда они подбежали к месту, где лежал капитан, они обнаружили, что Арнштадт мертв: пуля попала ему в лоб над правым глазом.
Руководство ГДР потребовало от ФРГ выдать преступника - 23-летнего капитана погранвойск Ханса Плюшке. По версии Плюшке, Арнштадт выстрелил в него и и попытался захватить в заложники. Западная версия была явно слабее восточной - хотя бы потому, что Арнштадт погиб очевидно на своей территории, и Плюшке границу пересекал. Но ФРГ своего пограничника не выдала, более того - от греха подальше ему сменили документы и место проживания. В ГДР в честь Руди Арнштадта были названы несколько школ.
После объединения Германии в адрес Плюшке, который сменил работу и стал таксистом, начали поступать анонимные письма с угрозами. В 1997 году он дал интервью, где настаивал на своей версии. После этого письма с угрозами стали приходить чаще.
15 марта 1998 года Ханс Плюшке был найден мертвым в районе Визенфельд. Он лежал в 70 метрах от своей машины с пулей в голове ровно над правым глазом - как и у Арнштадта. Убийц так и не нашли.
ну, может, у Арнштадта были более решительные и долгопамятные родственники и друзья. Кстати, заслуживающие доверия люди мне говорили, что все офицеры, обстреливавшие Белый дом из танков, давненько уж на том свете.Ким Тимур писал(а): ↑01 июл 2018, 16:20 Гю́нтеру Ябло́нски никто не угрожал. И он до сих пор жив. Хотя расстрелял в спину хладнокровно своего товарища
Яблонски, Гюнтер